Литературные салоны и кружки. Первая половина XIX века

Ред., вступ. ст., послес. Н. Л. Бродского. — М.; Л.: Academia, 1930. — 653 с.Идеологические потребности русского дворянства на­ряду с другими формами своего выражения уже в XVIII веке вызвали к жизни значительное количество салонов и кружков—политических, литературных, театральных, му­зыкальных. В этом сборнике представлен материал, пре­имущественно посвященный литературным обвинениям.
Сложные процессы социальной жизни разлагали обще­дворянскую организацию на различные группы, расхо­дившиеся между собой по экономическим, культурно-бытовым признакам, отличавшиеся Друг от друга идей­ными интересами, в частности эстетическими вкусами.
Борьба за эти интересы, коренящиеся в ближайшую оче­редь в разнообразных оттенках общественной психологии дворянских группировок, определяла, как известно, шум­ную и пёструю литературную действительность XIX века.
Процесс социальной дифференциации командующего класса еще резче стал обнаруживаться с выходом на историческую арену под влиянием растущего капитализ­ма новой общественной силы—разночинной интеллиген­ции, рекрутировавшейся из духовенства, купечества, служилых профессий, крепостного звания и поставлявшей литераторов, журналистов, профессоров, художников, актеров и т. д. Уже в первой четверти XIX ' века к внутриклассовым столкновениям дворянской группы присоединяются схватки между детищами дворянских гнезд и пестрой по составу разночинной группой. Раз­личное содержание вкладывают в политическую лирику Пушкина 20-х годов либеральные единомышленники поэта и студенты-медики без дворянского паспорта. В 30-х го­дах купец Полевой и цензор-профессор из крепостных Никитенко остро сознают свою отчужденность от тех, кто гордится шестисотлетним дворянством. Термин „литературная аристократия", печатно пущенный в те же годы булгаринской группой, наглядно вскрывал социаль­ную разнородность и определял причины общественно-литературной полемики журналистов 30-х годов. Плебей Белинский имел другую аудиторию, чем „Библиотека для чтения" барона Брамбеуса. Горожанину-бедняку Достоевскому было тесно и душно в литературном салоне светской, обеспеченной пишущей братии. В середине 50-х годов разрыв между барской и разночинной груп­пами, питаемый всем комплексом хозяйственной и соци­ально-политической жизни, стал неизбежен. На этом моменте, накануне классовых схваток обеих групп и даль­нейших перипетий литературной борьбы заканчивается наш сборник, характеризующий также правое и левое крыло буржуазно-демократической идеологии 40—50-х годов—молодую редакцию „Москвитянина" во главе с Аполлоном Григорьевым и радикальные кружки Дурова, Рыбникова.
— Смена классов и социальная диффузия наличных общественных группировок довольно отчетливо высту­пают в представленном материале.
От великосветского салона к разночинскому кружку; от аморфного литературного об'единения, быстро распадающегося вследствие различных интересов его участни­ ков, к долговременному существованию группы, связанной общностью работы в журнале, газете — таков путь, салонно-кружковых организаций первой половины XIX века.